Нужна ли историку математика?
С такой же манерой оценивать науку подходит математик и к истории. Он сразу хочет понять, почему так, а не так. Его меньше интересуют факты, он стремится как можно быстрее увидеть скрытые пружины, которые ИМ’И управляют. Но история — это совсем не физика.
Огромное, все нарастающее количество фактов, отсутствие точной повторяемости явлений, элемент очень большого субъективизма — все это качественно затрудняет построение каких-либо дедуктивных теорий, даже классификация наблюдаемых фактов — весьма непростое дело. У историков, естественно, выработалась своя манера работать, свои критерии и оценки, отличные от выработанных физиками. Неизбежно их основные усилия направлены на скрупулезное накопление фактов. Проверка точности факта и педантизм в его анализе зачастую ценятся гораздо больше любой самой общей дедуктивной схемы.
В общении математика с историком, как правило, возникает ситуация непонимания, которая относится, наверное, к различию в их образе мышления.
Существует интересный журнал «History and Theory». В нем всегда можно найти множество разнообразных фактов, но главное, он создает представление о манере мышления буржуазных историков и источниках агностицизма — принципа непознаваемости, в данном случае исторических процессов. Вот, например, два высказывания, весьма характерные для этого журнала:
«Как только к господству одних только сил природы присоединяется свободная воля человека, строгие доказательства исчезают».
«До настоящего времени еще не открыты достаточно надежные принципы, позволяющие дедуктивным путем определить хоть что-нибудь, что произошло в прошлом или должно случиться в будущем».
С позиций теории познания каждое из приведенных высказываний можно подвергнуть весьма строгому критическому анализу. Но, думаю, специалисты-философы сделают это куда лучше, нежели математик. Ограничусь несколькими замечаниями, нужными нам для дальнейшего.
Из контекста статьи, откуда взято первое высказывание, следует, что понятие «строгое доказательство» далеко от математического. Надежное, убедительное — вот что подразумевает ее автор, видный немецкий историк. Если принять такое определение строгости, то приведенное высказывание, по существу, отрицает познаваемость исторического процесса. С этой точки зрения действительно не остается ничего, как собирать калейдоскоп удивительных фактов и восхищаться невероятной фантазией Творца, создавшего это фантастическое нагромождение фактов, хаос человеческих судеб, величие и падение цивилизаций!
Второе высказывание, принадлежащее крупному английскому теоретику, также вызывает чувство протеста. Вспомним хотя бы учение о формациях, которое, вероятно, один из самых ярких примеров существования объективных законов управления историческим процессом. Уже одного этого примера достаточно, чтобы утверждать право на существование дедуктивного способа мышления. Но ведь это далеко не единственный пример.